Глава седьмая.
Эвакуация десанта

Дипломатические выступления в Афинах, Софии и Бухаресте. — Русский ультиматум Болгарии 3 октября 1915 г. — Образование "Восточной армии" Саррайля. — Колебания в решении вопроса об эвакуации Галлиполи. — Роль Китченера и Монро в решении эвакуировать Галлиполи. — Эвакуация территории, занятой Анзаком и Сувлы. — Эвакуация южной оконечности полуострова. — Итоги.

В конце августа 1915 года уклончивые выражения отчета Гамильтона о только что прошедшей операции открыли английскому кабинету всю значительность понесенного поражения.

В этот момент дипломатическая игра, происходившая в Афинах, Софии и Бухаресте, была решающей и дошла до кульминационного пункта.

Рассчитывая на большинство в болгарском парламенте, дипломатия Антанты решила склонить Болгарию на свою сторону, путем уступок ей части Македонии в ущерб Греции, а также и уступок со стороны Сербии. Встревоженные немцы предложили ей еще больше, и тут началась чудовищная торговля — сегодня Болгарии предлагалось чуть ли не ³/₄ Сербии, завтра Болгария требовала часть Греции и Румынии. Дело дошло до того, что болгары требовали себе таких территорий, которые никогда не были болгарскими.

Несмотря на эту дипломатическую торговлю, несмотря на склонность правящих кругов Болгарии к центральным державам, болгарское правительство помнило, что в течение своей военной истории Англия часто терпела неудачи вследствие недооценки врага, почти традиционной, что имело место в последнее время и в Южной Африке и в Египте, но окончательная победа все же оставалась за ней. Видя нерешительность Болгарии, немцы решили продиктовать туркам свои приказания. Полковник генерального штаба ф.-Лейпсиг, военный атташе в Константинополе, был назначен послом в Софию. Лейпсиг подготовил договор, широко удовлетворявший болгар за счет Турции, и отправился для ратификации его в Константинополь, но по дороге был убит турками, с целью не допустить этого. Однако немцы настояли на своем. Договор, заготовленный Лейпсигом, был ратификован. Для того, чтобы укрепить болгар еще более за собой, австрийцы сообщили, что они подготовляют против Сербии новую большую операцию.

Сербы не без причины взволновались и согласились на все жертвы, которые в виде "дипломатических сюрпризов" преподнесли им англо-французы.

Аналогичное положение было и в Греции. Когда июньские выборы 1915 г. дали большинство Венизелосу, то король Константин откровенно отсрочил созыв парламента, и Гунарис продолжал обмениваться нотами с союзниками, что продолжалось до тех пор, пока Россия, Франция и Англия императивно не предложили Греции уступить Македонию Болгарии. Кузен Вильгельма, король Константин, спас свое положение телеграммой Вильгельма, который в общих фразах гарантировал ему территориальную неприкосновенность Греции.

С Румынией также было неблагополучно: еще в мае 1915 г. румыны изъявили готовность мобилизовать свою армию с целью последующих действий на стороне Антанты, если последняя гарантирует им Банат{64}. Русские резко отказали в этом, однако англичане 1 июля, не считаясь с Россией, обещали румынам Банат, Франция к этому присоединилась. Нотой 11 июля русские резко запротестовали, запрещая румынам в случае, если они займут Банат, "румынизировать" славян, там проживающих. Эта нота в совокупности с поражениями русских{65} приостановила на год всякие переговоры Румынии с Россией, и только 11 июля 1916 г. переговоры между ними снова возобновились.

Августовские неудачи в Дарданеллах до крайности осложнили политическое положение на Балканах. Как следствие турецкой полупобеды у Сувлы Болгария начала мобилизовать свою армию. Сербы тщетно просили разрешения напасть на Болгарию, прежде чем она закончит свою мобилизацию, но французская миссия в Софии продолжала свои переговоры с болгарами, и сербам в их просьбе было отказано. Благодаря этому Болгария спокойно провела мобилизацию и развернула на сербской границе свою армию под аккомпанемент своих заверений о благожелательном нейтралитете.

Русские положили конец этому положению, послав 3 октября 1915 г. ультиматум, требовавший в 24-часовой срок удалить из болгарской армии германских и австрийских офицеров и прекратить сосредоточение болгарских войск на сербской границе.. Результатом этого ультиматума была выдача 4 октября 1915-г.. русскому, английскому и французскому представителям их паспортов.

В Греции наступление австро-германцев на Сербию и мобилизация Болгарии произвели самое сильное впечатление. Принявший снова власть от уволенного в отставку Гунариса, Венизелос прежде всего добился декрета о мобилизации греческой армии (сентябрь 1915 г.). Пораженный решительностью Венизелоса, король Константин считал, что эта мобилизация будет все же проводиться не против центральных держав. Венизелос однако, пошел дальше, он вновь пригласил англо-французов высадиться в Салониках для совместных с греками операций против болгар, при условии, что англо-французы дадут 150000 бойцов, т. е. то число войск, которое Сербия, связанная ныне действиями против австрийцев, должна была выставить согласно греко-сербской конвенции. Англо-французы на это предложение согласились.

Тут интересно отметить, как греческий король, опираясь на военную клику, повел борьбу с выборным, в данном случае буржуазным, правительством своей же страны. По сообщении соглашения королю, король указал, что, по заверениям Радославова (болгарский премьер), болгарская мобилизация совсем не имеет своей целью нападение на Сербию, а лишь — сохранение вооруженного нейтралитета, в силу чего он, король, считает, что высадка англо-французов будет представлять нарушение Грецией нейтралитета, между тем как все в Греции желают соблюдать нейтралитет, по крайней мере до тех пор, пока Болгария не нападет на Сербию.

Венизелос сообщил это английскому и французскому правительствам с просьбой приостановить пока высылку войск, но англо-французы не приняли этого предложения Венизелоса и отдали необходимые распоряжения, в силу того, что Венизелос с парламентской трибуны заявил о решении объявить войну Болгарии, лишь после того, как она нападет на Сербию. Отказ выполнить просьбу Венизелоса был объяснен невозможностью приостановить отправку частей, которая была уже начата{66}. На доводы Венизелоса, что это будет нарушением нейтралитета Греции, Англия и Франция ответили, что болгарское наступление неотвратимо осуществится, а потому они принимают нравственную ответственность за все могущее произойти на себя. Венизелосу не пришлось возражать, раз нарушение нейтралитета произойдет не по вине его. Король Константин после этого настоял на выходе Венизелоса в отставку, а сам с греческим генеральным штабом решительно отказал в поддержке Сербии, несмотря на то, что сербы предлагали грекам за их помощь Дойран{67} — и часть чисто сербских территорий.

Параллельно с приведенными выше политическими узорами произошли следующие военные события. После поражения англичан у Сувлы Китченер в связи с политическим положением на Балканах предложил Гамильтону добиться в Галлиполи решительного успеха, использовав новые 45 000 подкреплений, которые были уже в пути туда. Однако, этих сил было еле достаточно, чтобы удержать за собой занятое положение, перейдя к позиционной войне. Таким образом на успешное окончание Дарданелльской операции рассчитывать было нельзя. О поддержке со стороны Италии думать было нечего, так как она истощилась в боях на Изонцо, не давших решительного успеха. Разгром Сербии был делом ближайших дней, против нее подготовлялась третья операция при участии германцев. Русские, как мы уже говорили, сами понесли крупнейшее поражение.

При таких успехах положение серединных держав было блестящим.

Вернемся несколько назад. В первых числах августа в правящих кругах Франции возникла мысль об образовании самостоятельной "Восточной армии", не подчиненной английскому командованию, под начальством генерала Саррайля{68}. В своем плане Саррайль предложил предоставить Галлиполи только англичанам, а две французские дивизии снять для использования в других местах. С целью решительно повлиять на балканские государства Саррайль предложил оказать помощь сербам через Салоники. О политической стороне подготовки этой операции мы уже говорили. В то же время были серьезные опасения, что Россия под влиянием своих неудач пойдет на сепаратный мир, в силу чего являлась необходимой крупная успешная операция на французско-бельгийском фронте. В связи с этим обстоятельством англичане протестовали против ослабления сил на главном театре, где подготовка к решительным наступательным операциям была уже в полном ходу.

Проектируемая французская "Восточная армия" должна была состоять из 4 дивизий, посланных из Франции, и 2 дивизий, снимаемых в Галлилоли, а всего из 6 дивизий. Можно считать, говорит П. В. Гельмерсен, что "нарождавшаяся новая операция являлась бесспорным отвлечением от Галлиполи".

Согласившись в конце концов на образование "Восточной армии", английское правительство, однако, не думало умалять значения Галлиполийской операции. Гамильтон в сентябре писал в Лондон, что он надеется удержать за собой район Сувлы, даже в том случае, если бы ему пришлось отдать на образование Восточной армии две английские пехотные дивизии и не более одной бригады французов.

Почти одновременно командующий французскими силами в Галлиполи получил из Франции приказание отозвать одну из своих дивизий в Мудрос. Это распоряжение, шедшее помимо Гамильтона, последний запретил выполнять. На свое донесение об этом в Лондон Гамильтон получил приказание тотчас же перевести 10-ю пехотную английскую дивизию в Мудрос, а с отправкой следующей 53-й пехотной дивизии повременить, пока не будет окончательно известно, предполагают ли французы снять дивизию целиком или только одну бригаду. Одновременно с этим в Салониках началась подготовка к высадке. Не обошлось без разногласий — французы были за то, чтобы как можно скорее активно поддержать Сербию, против которой со дня на день ожидалось наступление, англичане, наоборот, считали необходимым выждать выступления Греции.

6 октября в Салоники прибыл Саррайль. Наступление серединных держав в Сербию началось 7 октября, но наступление болгар еще не начиналось{69}. Под влиянием этих событий снова встал вопрос, сделать ли последнюю попытку прорвать Дарданеллы и тем повлиять на Болгарию или же начать эвакуацию войск с Галлиполи для направления их в Салоники и дальнейшей помощи Сербии. Рассмотрев этот вопрос, англо-французское командование пришло к заключению, что без помощи и поддержки России посылка 150 000 армии в Сербию — рискованна, а потому вновь поднялся вопрос, не правильнее ли будет начать снова решительное наступление в Галлиполи. В конце концов было предложено Китченеру отправиться в Дарданеллы для личного изучения обстановки и окончательного выбора операционного направления.

На Галлиполийском полуострове в течение всего сентября продолжалась упорная борьба, требовавшая больших жертв. Хотя здесь не было намечено ни одного крупного плана действий, но небольшие бои местного значения имели своим результатом к концу сентября продвижение англичан вперед на несколько сот метров у Габа-Тепе и против Анафарты, а французы окончательно закрепились на линии Керевез-дере. К концу сентября и солдаты и начальники чувствовали, что способность турок к сопротивлению уменьшилась; было ясно, что бои на трех фронтах Галлиполи истощили их артиллерийские парки, и действительно, как теперь известно, по турецким донесениям того времени, они испытывали острую нужду в боеприпасах.

Попутно следует отметить, что, когда после неудачи под Сувлой англо-французское командование особенно заинтересовалось Салониками, в Эгейское море Германией было послано 13 подводных лодок, которые в первые три недели сентября утопили возле Крита пять, а с 28 сентября по 11 октября — 18 пароходов. Потеря этих судов, везших боевое снаряжение, сильно ухудшила положение в Галлиполи.

После этого, когда впервые встал вопрос о возможности эвакуации Галлиполи, Гамильтон ответил, что она возможна, во при потерях до половины личного состава и всей артиллерии, добавляя, что в случае решения эвакуировать Галлиполи он, Гамильтон, просит об увольнении его от должности. 15 октября Гамильтон был заменен ген. Монро, которому вместе с тем было поручено представить рапорт о точном состоянии всех фронтов Дарданелл.

Между тем во Франции произошел министерский кризис; ушел в отставку Делькассе — противник Салоникской операции, и французское командование приказало Саррайлю двинуться в Сербию, как только он получит к этому возможность. Англичане протестовали, настаивая на прямом объявлении войны Болгарии, и прервали с ней сношения, в ответ на что 14 октября Болгария объявила войну Сербии, а на следующий день перешла в наступление, следствием чего было объявление болгарам войны со стороны России, Франции и Италии.

Тем временем события в Сербии протекали для последней катастрофически. Нужно было принять безотлагательно окончательное решение — или эвакуировать войска с Дарданелльского театра, или усилить их там, или, как того требовали французы, развить операцию на Балканском полуострове из Салоник. К этому прибавились еще неудачи англичан в Месопотамии, куда потребовались английские подкрепления. Одним словом, вопрос осложнился до последней крайности.

В начале ноября перед английским Военным советом был решительно поставлен вопрос об эвакуации Галлиполи. К этому времени преемник Гамильтона Монро прислал рапорт, где, описав тяжелое положение экспедиционной армии, указал на необходимость эвакуации. Запрошенные по этому вопросу корпусные командиры дали разноречивые ответы, напр., командир Анзака Бирдвуд считал эвакуацию нежелательной, так как, по его мнению, она будет связана с большими потерями, а командующий районом Сувлы, наоборот, считал, что эвакуация возможна именно теперь, так как дальше, с прибытием германских подкреплений, она станет весьма трудной; командующий районом южной оконечности полуострова был за эвакуацию. К трудности решения этого вопроса прибавились разногласия между сухопутным и морским командованием в Дарданеллах. Начальник штаба морских сил Дарданелльского района Кийс разработал новый план{70} прорыва флота через Дарданеллы и привез его в конце октября в Лондон, где нашел в Военном совете много сторонников. Китченер согласился поддержать флот, если этот план будет принят. Для окончательного решения вопроса Китченер выехал в Дарданеллы для ознакомления с положением дел на месте. Проинспектировав район Сувлы,. Анафарты, Ари-Бурну и южной оконечности полуострова, он пришел к заключению о необходимости эвакуации. Между тем, как пишет Tarau Baylle, прибытие Китченера было понято всеми как симптом решительных событий. Все считали, что нужно торопиться, так как с разгромом Сербии артиллерийский огонь со стороны турок становился все более интенсивным, замечачались новые батареи, стрелявшие как германскими, так и 75-мм снарядами, которые были даны в свое время Сербии и теперь пригодились туркам. Чувствовалось, что каждый наступающий день будет в смысле достижения успеха труднее, чем предыдущий. Попутно с этим деятельность германских подводных лодок усиливалась. Сухопутные части продолжали нести усиливавшиеся с каждым днем потери.

Доклад Китченера о результатах его поездки привел английский Военный совет и английское правительство к решению, что Галлиполи следует эвакуировать полностью. Еще до получения этого распоряжения на месте адмирал Робек, командующий морскими силами в Дарданеллах, был заменен адмиралом Веммисом.

Тем временем во второй половине ноября погода резко изменилась к худшему, сильные бури разрушили часть причальных приспособлений в тылу высадившихся; кроме того береговая линия, где должна была быть произведена обратная посадка, была под непосредственным огнем турецких батарей. При таких условиях возможные потери при эвакуации по примерным подсчетам могли дойти до 30%. В силу таких обстоятельств Веммис полагал нужным сделать еще одну попытку прорыва. Запрошенный по этому поводу Монро высказался за полную ликвидацию Дарданелльской операции. Только 6 декабря конференция из представителей всех союзных держав во французской главной квартире положила конец всем колебаниям, решив приступить к эвакуации Галлиполи.

Разработка плана эвакуации в целях секретности была поручена ограниченному числу лиц, которые близко стояли к командованию. Эвакуацию рассчитывали произвести в две очереди : сначала эвакуировать войска территории Анзака и части района Сувлы, а во вторую очередь части южной оконечности полуострова. Предстояло эвакуировать в общем 145 000 человек, 15000 лошадей и 400 орудий разных калибров с большой материальной частью. Для эвакуации территории Анвака и Сувлы Бирдвуд предложил следующий план: 1-я фаза — эвакуировать войска, снабжение и животных, которые не будут нужны для обороны вообще; 2-я фаза — эвакуировать все, что не будет нужно для четырехдневной обороны (на тот случай, если дурная погода задержит операцию) и, наконец, 3-я фаза — эвакуация всего остального. Первую фазу надлежало закончить 10 декабря, вторую в течение двух ночей и третью — возможно быстрее.

Для введения турок в заблуждение на южной оконечности полуострова производились высадки английских частей якобы на замену французских, и распространялись слухи о готовящемся наступлении. Эта хитрость удалась, турки ничего не подозревали.

С артиллерийской стороны план предусматривал передачу обстрела турок с береговых батарей на судовую артиллерию, для чего на суда были прикомандированы береговые артиллеристы. Все распоряжения, касавшиеся управления огнем передавались по радио, а касавшиеся эвакуации по телефону, для чего штаб заводил шлейф на бочку, соединенную кабелем с Центральной телефонной станцией на берегу. На всех участках были оборудованы позиции для прикрытия подхода войск к пристаням. Передовые окопы не должны быть оставляемы защитниками до самого последнего момента и уводиться оттуда организованно, небольшими группами.

Погода благоприятствовала. К утру 18 декабря на участке Анзака оставалось 10 000 человек и 22 орудия, в районе Сувлы 10 000 чел. и 15 орудий из 90 000 чел. и 196 орудий, бывших в этих пунктах раньше.

К вечеру 18 декабря все приготовления к третьей очереди эвакуации были закончены. Начавшись в 18 час. 45 мин. 18 декабря, благодаря строжайшему расчету времени и дисциплине, эвакуация территории Анзака и Сувлы закончилась в 4 час. 30 мин. 20 декабря, в полнейшем порядке. Люди и грузы подходили к пристаням заблаговременно, в строго очередное время. Суда были в полной готовности поддержать отходящих. Благодаря соблюдаемой полнейшей тишине на берегу и мерам маскировки, принятым, в передовых окопах, посадка совершалась без помехи со стороны турок. Несмотря на такую исключительную удачу, все же пришлось оставить на берегу 34 полевых орудия и гаубиц, 250 лошадей и мулов и 100 повозок. Все оставшееся было испорчено и уничтожено.

Англичане сами не ожидали такого успеха, что видно из того, что они заготовили в своих госпиталях 30000 мест для раненых на период эвакуации, а потеряли, в действительности, всего 6 человек раненых.

Предстояло эвакуировать войска южной оконечности полуострова в составе 32000 чел., 5700 животных, 120 орудий англичан и 11000 чел., 3500 животных и 73 орудий французов{71}.

В период с 29 декабря по 9 января при соблюдении такой же строгой очередности и применении мер маскировки, какие были приняты при эвакуации участков Анзака и Сувлы, — пользуясь ночной темнотой, удалось эвакуировать части также без потерь.

Вторая фаза эвакуации началась 29 декабря. Посадка производилась с пляжей W и V. В первую очередь эвакуировались французы. Каждую ночь незаметно для турок эвакуировалось около 3000 пехоты и 1000 лошадей. Так дело успешно шло до 7 января, когда 12-я турецкая дивизия произвела против 13-й английской дивизии неудачную атаку, отбитую судовым огнем. После этого никаких помех со стороны турок не было, на утро 8 января на все южном участке оставалось около 1½ дивизии пехоты.

В 17 часов того же дня началась эвакуация последней очереди, закончившаяся в 5 часов утра 9 января. Как в районе Сувлы, здесь было оставлено значительное количество всякого рода запасов — 15 орудий, свыше 500 лошадей и 1500 повозок.

Неудачная для англо-французов операция в Дарданеллах закончилась. Ген. Сандерс вообще считал, что англо-французы без больших потерь не смогут оставить полуострова. С начала ноября 1915 г. он разрабатывал план контрнаступления, в который была вложена мысль уничтожения англичан в районе Ари-Бурну — Сувла, и был очень поражен, когда ему сообщили 20 декабря в 4 часа утра, что англичане эвакуировали фронт Ари-Бурну — Сувла. После этого он направил все свои освободившиеся части и артиллерию против южного участка, где намеревался в средине января разгромить противника одновременным ударом 12 дивизий, но этим предположениям также не суждено было осуществиться.

В Константинополе и в Берлине были организованы в честь победы большие празднества. Ген. Сандерс льстецами был назван "Гинденбургом востока", Энвера назвали Napoleonik'om, а султан Магомет V получил титул Гази-непобедимый.

Дарданелльская десантная операция дорого обошлась противникам. Общие потери выражаются:

1) у англичан, при кругообороте в 490000 чел. — 119729 убитыми, ранеными и без вести пропавшими;

2) у французов при кругообороте в 80000 чел. — 26500 убитыми, ранеными и без вести пропавшими;

3) заболевшими у англо-французов в общем — 120000 чел.;

4) У турок только убитыми, ранеными и без вести пропавшими — 186000 чел.

О морских потерях мы уже говорили ранее.

Дальше